- А где ты работала после окончания техникума?
   - После окончания техникума я сразу стала  работать  в  лаборатории
Нефтяного  института.  Помещалась она в здании за Биржей,  недалеко от
стрелки Васильевского острова. Вход был с набережной Малой Невы.
   - А жили вы тогда где? И в каком году это было?
   - Работать я пошла еще не закончив учиться.  Я там диплом делала. А
год  я  на  память так не помню.  Жили мы тогда на Садовой.  Уже после
окончания техникума я съездила к Гале и прожила там девять месяцев.  Я
собиралась  поступать  в  университет  и  решила пожить у Гали,  чтобы
подготовиться к поступлению.  После возвращения я сдавала экзамены, но
не  поступила,  и  вернулась  на  ту  же  работу в Нефтяной институт в
лабораторию  Александра  Васильевича   Фурсенко.   Это   была   первая
лаборатория микропалеонтологии.  Она была организована, еще когда папа
жил в Москве.
   Из Ленинграда  в  Москву  переводили до войны Академию,  а потом из
Москвы в  Ленинград  перевели  Нефтяной  институт.  И  благодаря  этим
переездам Александр Васильевич получил квартиру в Ленинграде.  И я уже
тогда,  в первый  или  во  второй  год  моей  работы,  бывала  дома  у
Александра Васильевича.
   - А где он жил тогда?
   - Он с семьей жил уже на Васильевском острове,  на 5-й линии. В той
самой квартире,  где и мы потом жили. Там у них было несколько комнат.
Сашка  жил в маленькой комнате,  а девочки - в той большой комнате,  в
которой Рита потом жила.  Была и еще маленькая комната - там жили наши
соседи. До войны и я тоже в той квартире жила, но совсем немного.
   - А до войны там кто жил в той квартире?
   - Когда они жили там всей семьей,  до меня еще, у них жила еще мать
тети  Нюты  (Анны  Владимировны  Клочановой).  Она   жила   со   своей
племянницей  Анной  Сергеевной - матерью девочек (Наташи и Риты).  Она
помогала  Анне  Сергеевне  (тетя  Нюта  и  Анна  Сергеевна  двоюродные
сестры).   Потому   что  Анна  Сергеевна  вышла  замуж  за  Александра
Васильевича, у которого был маленький сын - Саша. Мать Саши умерла при
родах.  Ты  же,  наверное,  слыхал  про  то,  что  после  смерти Ванды
Владиславовны Сашку у  Александра  Васильевича  очень  хотели  забрать
родственники   -  дед  со  второй  женой  (его  первая  жена  Матильда
Самойловна  мать  Ванды  Владиславовны).  Он  хирург  был   видный   в
Ленинграде.
   - А расскажи еще про питерскую квартиру.  Я тоже ее  помню,  но  не
очень  хорошо.
   - Она была угловая.  Черный ход выходил на Малый проспект.
   - А он разве не во двор выходил.
   - Да,  во двор,  но через двор - на Малый. А парадный вход - на 5-ю
линию.  Так  что через нашу квартиру можно было перейти с 5-й линии на
Малый проспект.
   - Ну  да,  квартира-то была угловая.  А кто еще там тогда жил перед
вонной?
   - Жила  там  еще  Марьяша  с  мужем и сыном .  И дети и папа ее так
называли.
   - А кто она была?
   - Это были наши соседи,  которые жили в этой же квартире.  А  Марья
Лукьяновна  (Марьяша)  - она в консерватории аккомпанировала ученикам,
которые там учились пению, - была аккомпаниатором.
   - А как ее звали вообще-то?
   - Фамилия у них была Веник.  Он немец был. И очень страдал, что его
одно  время не брали в армию.  И в конце концов он добился,  чтобы его
взяли в армию.  С войны он не вернулся.  Сын у них был -  Виктор.  Они
жили  в  комнате,  которая  сразу прямо,  как входишь из парадного.  А
Ритина комната - чуть налево.  И там большой коридор,  который  кругом
шел.
   - Я помню,  что все комнаты там соединялись друг с другом. Вот и из
Ритиной  комнаты  была  дверь  в  большую комнату,  но она была всегда
закрыта.  А большая комната была не квадратная, а какойто неправильной
формы, потому что была на завороте.
   - Вот мы в ней и жили. Когда Саша женился, то он какое-то время жил
у родителей Натальи Львовны, а потом снова жил на 5-й линии, уже когда
мы уехали в Минск,  пока не получил свою квартиру  от  Академии  Наук,
когда стал уже работать там.
   - Надо бы как-нибудь план квартиры нарисовать.
   - А  там  была  еще  небольшая  комнатка.  Потом в ней жили,  когда
приехали к нам,  папин отчим Александр Августович  Герке  и  его  жена
Маргарита Михайловна - папина мама. Сашка за ними ездил в Грозный, где
они тогда жили. Это уже после того было, как Сашка от нас уехал. И эта
комната  освободилась.  Так что там жили папин отчим и папина мама.  В
этой комнате,  которая была рядом с кухней.  Кухня была очень большая.
Была в ней большая плита, которую топили дровами.
   - Я еще помню,  что в той комнатке кто-то болел,  и нас туда вообще
не пускали. Это еще до нашего отъезда в Минск было.
   - Это была Маргарита Михайловна.  У нее был рак груди.  И когда они
сюда переехали,  то врачи сказали,  что нельзя уже ничего сделать. Она
умерла. Сонечка еще тогда была совсем маленькая. Помню, что я тогда не
знала,  что мне делать. Хотелось съездить на кладбище, а Соня была еще
совсем маленькая.  И тут Галя пришла.  Она была на переподготовке. И я
оставила ей Сонечку и поехала на кладбище.
   А потом в той комнате оставался Александр Августович.  Позже Наташа
вышла  замуж  и  уехала.  А потом какое-то время с ними жил Леша,  сын
Маргариты Михайловны и Александра Августовича. В этой комнате как раз,
где потом Рита жила.
   - А Саша еще довольно долго в той квартире жил. Как я помню мы туда
еще из Минска приезжали к ним.
   - А помнишь,  там еще такой большой манеж стоял,  он часть  комнаты
отгораживал?
   - Нет,  это я плохо помню,  только по фотографиям. Помню, как я там
на трехколесном велосипеде катался по коридору.
   - Да,  катались.  А еще там была совсем темная  комната.  Там  жила
домработница  Марии  Лукьяновны.  Мы сразу после войны даже жили почти
что одним домом с ними.  Сын у Марии Лукьяновны ходил в детский сад. И
когда  он  там  что-то  не  доедал,  то она приносила домой Александру
Васильевичу детскосадский супик и что-то еще там.  Тоже голодно было в
то время. Все по карточкам.
   - А когда  они  жили  в  Петергофе?  Перед  тем,  как  переехали  в
Ленинград?
   - Нет,  из Петергофа они переехали в  Москву.  Они  получили  тогда
жилье  из-за  переезда  Академии  в Москву.  А уже потом они переехали
обратно в Ленинград.
   - А в Петергофе папа где работал?
   - Он работал в Университете.  А в Москву они переехали,  когда туда
переехала Академия.  Нефтяной институт,  наверное, организовался уже в
Москве.  В Москве они  прожили  не  больше  двух  лет  и  вернулись  в
Ленинград.  Вместе  с  папой  тогда  работали  Юра Пущеровский и Борис
Келлер, и они тоже переехали тогда в Ленинград. Борис Келлер работал с
папой  -  тоже  занимался микрофауной,  а его родители были приятелями
моих родителей.  Но из-за неустроенности и  Пущеровский  и  Келлер  не
хотели  оставаться  в  Ленинграде.  Они  даже  какое-то  время  жили в
гостинице.  Меньше года они пробыли в  Питере,  а  потом  вернулись  в
Москву.
   - А папа там и организовывал эту лабораторию?
   - Да.  В  ту  лабораторию  я  сразу  и  пришла,  еще  до  окончания
техникума.  А устроил меня туда Борис Келлер. Который единственный там
называл  меня Ксенией Борисовной.  А остальные звали меня Ксаной.  Еще
как-то раньше меня звали Асей,  а дома меня звали Кася.  Говорят,  что
это по-польски.
   - Папа тебя так и звал,  я помню.  А когда ты еще на Содовой  жила,
как ты до работы добиралась?
   - На трамвае. Там трамваи ходили. А до трамвая еще и конка была.
   - Мне  помнится,  что  уже на моей памяти убрали трамвай с Невского
проспекта.
   - Да. Наверное, так.
   - А в Минск переехали уже сразу в ту большую квартиру?
   - Сначала  мы приехали в Ждановичи.  Лето мы там прожили.  А к зиме
перебрались в город.
  Новосибирск, январь 2000 г.